Как правило, когда в разговоре о самонаправленном образовании речь доходит до того, что ребёнок сам формирует свой интерес, умногих возникает один и тот же вопрос: «А как же они узнают??» В том смысле, что как же бедные дети узнают, что на свете есть то, другое, третье,если им не скажет учитель на уроке. В школе Садбери ответ на этот вопрос очень простой: узнают из общения — из разговоров в школе, дома, где угодно ещё, а также из книг, телевизора, интернета. А общения в школе действительно очень много: и детей с детьми всех возрастов, и детей со взрослыми. Да и интернета и книг везде предостаточно. А обязательные уроки и домашние задания (зачастую на не интересные для них темы) не забирают у детей их драгоценное время. И круг интересов учеников школы очень широк и выходит далеко за пределы школьных дисциплин (хотя и их тоже включает).
Об этом косвенно свидетельствует и список профессий выпускников школы. В нём представлены все профессиональные области, что и в данных по стране в целом. Я нашла в нём артистов и писателей, менеджеров и владельцев бизнесов, учёных и изобретателей, учителей и врачей, фермеров и юристов, плотников и инженеров, разнообразных технических и IT-специалистов и много кого еще.
В Садбери гигантская библиотека. Среди книг полно таких, которые никак нельзя отнести к детской литературе – ни художественной, ни учебной. Я спросила у Скотта, какой смысл держать в школе такое количество книг в эпоху, когда читают в планшетах, а за информацией скорее полезут в интернет. Он отшутился, что теперь книги несут теплоизоляционную функцию, но заодно рассказал мне в качестве примера такую историю. Одна маленькая девочка приходила обычно в школу раньше своих подруг. И, чтобы скоротать время ожидания, она брала и листала книги с полок, находящихся рядом с офисом стаффа. Там расположены книги по греческой и римской философии. Примерно через полчаса, когда школа наполнялась, девочка откладывала книгу и шла играть с подружками. Когда эта девочка выросла, она поступила на философский факультет. Самое забавное, что, общаясь с ней как-то, Скотт обнаружил, что она совершенно не помнила того факта, что в детстве листала книги по философии.
Подсказать детям, что поизучать, частенько не прочь бывают и родители. Как мне рассказали, нередко сотрудники школы сталкиваются с запросами, которые на самом деле связаны с ожиданиями родителей (или общества в целом), а не с желанием детей. Очень многие взрослые убеждены в том, что для того, чтобы стать образованным и успешным, необходимо изучать то, что предписано школьной программой. Из-за этого, когда ученик подходит к сотруднику с каким-то очень академическим запросом, то применяется «принцип кровавых коленок». Ребёнок должен проявить достаточно сильную настойчивость и суметь объяснить, чем обусловлено его желание, прежде чем кто-то из сотрудников всерьёз этим займётся. Например, реакция на запрос научиться готовить кап-кейки может последовать значительно быстрее, чем на какой-то запрос из школьной программы. Но если бы в мире не было такого предубеждения касательно академических предметов, школе не требовалось бы делать такие различия между запросами.
Другая сотрудница школы, Лорен, отмечала, что бывает и так: дети, перешедшие в Садбери из обычных школ, через какое-то время начинают изучать те предметы, которые им не нравились и не давались в школе, потому что им хочется быть «как все». Как их ровесники из старых школ, например. Но, имея уже свою собственную мотивацию, им проще освоить предмет, а также разыскать себе помощь, если понадобится.
В Бюллербю мы тоже имеем удовольствие наблюдать, насколько активнее у «освобождённых» детей пошёл процесс обмена знаниями и интересами насквозь через все возраста. А в таком небольшом сообществе, как наше, некоторые интересы ещё и приобретают эпидемиологический характер, практически мгновенно заражая всех от мала до велика (не исключая взрослых).