В прошлом эпизоде я упомянула, что в школе Садбери Вэлли нет не только обязательных уроков, но и уроков/занятий на выбор по желанию. Когда школа только открылась, в ней было много разных преподавателей и предложений по занятиям, но очень быстро от этого отказались. Дэниэл Гринберг объяснил мне, что если в школе висит составленный взрослыми список возможных уроков, то он, по сути, означает: ты можешь делать всё, что хочешь, но вот то, что мы ожидаем, ты будешь делать.
В одном из разговоров Скотт рассказал мне историю из первого года своей учёбы в Садбери. Когда он только пришёл, никаких специальных преподавателей и расписания уже давно не было, но висел список уроков, которые сотрудники школы могли бы проводить для учеников, если у тех возникнет желание. Меньше всего Скотту хотелось вернуться обратно в обычную школу, и он записался на несколько занятий, потому что подумал: «Вот правила, по которым здесь играют». И вот, через несколько недель, когда он сидел и выполнял какие-то задания, полученные на уроках, к нему подошла Джоан (та самая, которая всегда совала нос во все дела, помните?), поинтересовалась, что это он делает и, получив ответ, спросила: «А зачем?» Ничто в её интонации не указывало на то, что делать это хорошо или, наоборот, плохо. Просто было понятно, что, если человек чем-то занят, то у него должны быть на это какие-то причины и она хотела узнать, какие. Скотт сказал мне, что этот вопрос сразил его наповал. Он отложил ручку, задумался, и больше не вернулся ни на один из этих уроков.
Когда через много лет, окончив школу, а затем колледж, и проработав несколько лет в своём бизнесе, Скотт вернулся в школу работать, он убедил сотрудников перестать вывешивать списки возможных уроков. Он пояснил мне, что очень важно понимать разницу между выбором и свободой. Выбор – это когда выбираешь что-то из предложенных альтернатив. А свобода – это когда нужно придумывать что-то своё. И, делая это, человек может изобрести что-то, что никому до него не приходила в голову. Но, даже если он в итоге будет заниматься чем-то, что существовало и раньше, у него будет совсем другое отношение к делу, потому что это был он и только он, кто пришёл к этому.
И всё-таки систематические занятия в Садбери есть. И даже на регулярной основе и с приглашёнными специалистами. Но все они организованы по инициативе учеников. Чтобы организовать подобное занятие, заинтересованные дети должны продемонстрировать серьезный и длительный настрой. Что же касается оплаты, то, как правило, дети обращаются в финансовый комитет школы, состоящий из учеников и сотрудников. Тот рассматривает их заявку и решает, какую часть расходов покрыть. На остальное ребята как правило зарабатывают сами, используя самые разные способы: от продажи в школе самодельной выпечки до фандрайзинговых кампаний в интернете.
Необходимость самим заработать большую часть денег – это и проверка мотивации, и гарантия независимости при дальнейшем принятии решений. Ведь если потрачены собственные деньги, никто не может сказать: «Смотрите, ребята, вам наняли преподавателя, заплатили деньги, давайте вы хотя бы месяц (год, три недели, не важно) с ним прозанимаетесь».
А когда взрослые организуют занятия, и, тем более, когда они ожидают потом от детей посещения, то они не помогают детям изучить это, а мешают им изучать что-то ещё. Не говоря уж о том, что взрослые часто очень стараются, и в итоге дети получают очередное развлечение (ведь обычно организаторы занятий считают, что им нужно детей непременно увлечь!) А потом мы ещё сокрушаемся о том, что нынешние дети бросают дело при первой же трудности… Бросишь тут, когда привык, что всё ярко, увлекательно и получается! А если вдруг что-то не получается – не беда, тебе уже спешат на помощь с советами, новыми методиками и современными материалами.
В Садбери не спешат. Ни с помощью, ни с предложениями. Ждут, когда дети придут сами. А они, кстати, не так часто и приходят. Как сказали мне в школе, в эру интернета дети осваивают огромное количество интересующих их вещей, не прибегая к помощи стаффа. Я даже не буду браться перечислять здесь то, что они изучили и освоили сами за эти годы. Не удержусь только от одного примера, лично мне близкого. За ту неделю, что я провела в школе, я наблюдала мальчишку лет 15-16, который каждый день играл на фортепиано. Неплохо так играл. Сложные произведения. Что-то по памяти, что-то разбирал по нотам, что-то сам сочинял и записывал. Мне, как маме ребёнка, мающегося над фортепиано в музыкальной школе не первый год (по собственному желанию, но с обычной такой учительницей), эта картина была интересна. Ханна рассказала мне, что когда-то давно, когда парень только начал играть, она спросила его: «Кто твой учитель?». «Youtube», — был ответ. Ну, нравится им через интернет учиться: свой темп, свой график, и формат на любой вкус и тип восприятия.
Может быть, конечно, наша учительница сказала бы, что он пальцы не так ставит или еще что-нибудь – не знаю, я не специалист. Но, до чего же хорошо он играет!